«Верить или не верить привидениям?» — этот вопрос, вынесенный Василием Андреевичем Жуковским в начало статьи «Нечто о привидениях» (1850), можно назвать одним из самых серьезных вопросов XIX столетия, вобравшим в себя страхи, надежды и сомнения современников. Повышенный интерес общества к привидениям объяснялся не только экзотичностью и занимательностью этой темы, но и тем, что призраки и видения осознавались определенной частью русской интеллигенции как единственное зримое свидетельство существования загробной жизни, а возможная связь с ними — как «фактическое» доказательство контакта материального и духовного миров (советы начинающим медиумам читайте тут https://vk.com/wall-24059963_26771).
Существует история о посмертном явлении Жуковского (1783-1852) его другу лексикографу и писателю Владимиру Ивановичу Далю, который в 1850-е годы увлекся стологаданием и спиритуализмом. Даль рассказывал, как однажды на сеансе с ним вступил в сообщение дух, назвавшийся именем его друга-поэта. Даль сказал ему: «Если ты действительно дух Жуковского, расскажи что-нибудь такое, что знают двое: я и Ж у к о в с к и й!».
«Хорошо, — отвечал дух, — в проезде Государя Наследника (ныне благополучно царствующего Императора) через Оренбург, в 1837 году, мы с тобою встретились в первый раз. Ты, еще молодой и горячий мечтатель, принес мне тетрадь стихов и спрашивал моего мнения: годятся ли они на что-нибудь и есть ли в тебе поэтический талант? Я, пробежав тетрадку, сказал тебе, что поэтом тебе не быть, брось лучше всего стихи и примись за прозу!» По словам Даля, все так и было, а следовательно, дух Жуковского был настоящим.
Совершенно иначе та же самая история истолковывается однокашником и приятелем Даля Николаем Потуловым — консервативным православным мистиком и ярым противником «дьявольского» спиритизма, которому Даль во время одной из их встреч рассказал о том, как испытывал дух Жуковского. Тот якобы дал верный ответ, хотя и неточно указал название станции, на которой Жуковский раскритиковал стихи своего друга. Даль уверял, что медиум ни у кого не могла выведать об этом разговоре, так как он никому, даже жене, о нем не рассказывал. Согласно Потулову, этот верный (в общих чертах) ответ свидетельствовал о дьявольском наваждении, ибо злые духи «очень хорошо могут знать все наши тайны».
