В колоссальном соборе Орвието (Умбрия, Италия) мучения грешников предстают перед зрителем – будь он прихожанин или турист – дважды. В первый раз они вырезаны из белого мрамора на главном, западном, фасаде. Во второй – изображены на фресках, покрывающих своды одной из капелл, которая сейчас посвящена св. Брицию, а раньше просто называлась Новой.

Первый камень нынешнего собора был заложен в 1290 г. папой Николаем IV. Он задумывался как «реликварий» для одной святыни – корпорала (т.е. квадратного плата, на который во время литургии ставят блюдо с гостиями и чашу с вином) из Больсены. Как гласит легенда, в 1263 г. в этом городке во время мессы из гостии выступила кровь, которая оставила пятна на корпорале. Это чудо приобрело особую известность, поскольку в нем увидели зримое доказательство реального присутствия плоти и крови Христовых в евхаристических дарах.

Украшение западного фасада собора в Орвието было доверено сиенскому скульптору Лоренцо Майтани, который с 1309-1310 гг. до своей смерти в 1330 г. вместе с помощниками создал десятки мраморных панелей с сотнями фигур, повествующих об истории мира и человека от Сотворения до Страшного суда. Двигаясь вдоль фасада слева направо, зритель, задрав голову, мог рассмотреть историю первых людей и грехопадения; Древо Иессеево (родословие Христа) с фигурами ветхозаветных пророков, возвестивших грядущее пришествие Мессии; сцены из житий Христа и Девы Марии; Страшный суд – со всеобщим воскресением, отделением «овец» (спасенных) от «козлищ» (осужденных) и вечными муками.

Преисподняя, которая, как это издревле было заведено, изображалась по левую руку от Христа-Судии, находится на крайне правом углу фасада. Она состоит из двух уровней. Сверху – как и на многих Страшных судах, украшавших готические соборы Франции (Реймс, Амьен и др.), – предстает шествие осужденных. Под ним – сама преисподняя с ее повелителем, сатаной.

В скорбной веренице грешников (это уже не души умерших, а воскресшие нечестивцы), которых ангел с плетью гонит в сторону уготованных им мук, на всех накинуты веревки. Они сходятся в руках одного из демонов с растянутой (словно клоунской) ухмылкой. Осужденные в ужасе смотрят на своих будущих мучителей-бесов, отворачиваются от них, в отчаянии заламывают руки, обхватывают голову руками и во всю мочь кричат – то ли вспоминая о тех преступлениях, которые уже не искупить, то ли представляя кару, которой не избежать. Вырезая фигуры грешников, Майтани создал настоящую галерею скорбных поз и гримас, которые еще за век до того – в итальянской скульптуре романской поры – было трудно представить.

Нижний регистр – это уже сама преисподняя, царство насилия, где демоны-гибриды (похожие на скелеты мужские тела, лица-черепа, перепончатые крылья летучей мыши, на головах – рога или вьющиеся вокруг ушей змеи), в окружении привычных адских «стихий» (змей и огня) истязают нагие тела своих жертв. В отличие от многих других Страшных судов XIV-XV вв. (например, на фреске в болонском соборе Сан-Петронио), здесь нет ни социальной маркировки узников (все они неразличимо наги), ни ясных указаний на то, чем именно они заслужили муки; ни пространственного разделения на карательные отсеки (прелюбодеи с прелюбодеями, скупцы со скупцами и т.д.). Сатана, сидящий верхом на обвивающем его «драконе», предстает одновременно как господин адского царства и один из его заключенных – если присмотреться, то можно увидеть, что у него на руках и ногах оковы.

*****

Во второй раз в соборе Орвието муки грешников ждут зрителя уже внутри, на сводах капеллы Сан-Брицио. С 1499 по 1503 гг. Лука Синьорелли написал там серию фресок, посвященных последним временам и посмертному воздаянию: проповедь Антихриста; восстание из мертвых; избранных, которых принимают ангелы, и проклятых, оказавшихся в лапах демонов.

Однако, в отличие от рельефов Майтани и множества других изображений загробных пыток, саму преисподнюю с сатаной Синьорелли не изображает. Перед нами не ад (на него указывает только пламя, пылающее в левом углу), а его преддверие, куда перед тем, как низвергнуться в вечные муки, согнаны грешники, либо Иосафатова долина, где, по преданию, должен развернуться последний суд. Дальше, в неисповедимый мрак, художник зрителя не ведет.

Точно так же в середине XVI в. на фресках в Сикстинской капелле Ватиканского дворца поступит и Микеланджело. На его Страшном суде тоже нет ада с его повелителем – дьяволом. Есть лишь подступы к преисподней, где стоит Минос – судья загробного мира, персонаж древнегреческой мифологии, которого Микеланджело «позаимствовал» из «Божественной комедии» Данте.

У Синьорелли, в отличие от множества адских сцен, создававшихся его современниками, нет никакой карательной дидактики. Вместо периодической системы, где каждому виду греха соответствует свое наказание, он изобразил пустое пространство, где разноцветные мускулистые демоны набрасываются на грешников, душат их и связывают веревками (этот редкий мотив встречается на одной из миниатюр «Роскошного часослова герцога Беррийского» (1415 г.), но Синьорелли точно видеть его не мог).

Его «пред-преисподняя» погружена в хаос борьбы. Существует версия, что это решение было придумано под влиянием батальных сцен, которые часто вырезали на древнеримских саркофагах. Однако у Синьорелли были образцы и поближе – те же рельефы Майтани. Ведь у него в сцене шествия в ад каждый грешник был связан веревкой за шею, а ниже, в глубине преисподней, толпа бесов точно так же атакует полностью нагих узников, которые кричат и корчатся от ужаса.

Текст и фотографии Михаила Майзульса