КАК УБИТЬ КОЩЕЯ БЕССМЕРТНОГО или культурно-мифологическое значение атрибутов смерти сказочного персонажа. Смерть данного мистического персонажа так же загадочна, как и он сам.
Одни видят в Кощее интерпретацию славянского бога смерти от холода Карачуна, другие – русскую версию германского бога Одина, третьи – просто несколько отмороженного волхва с большими магическими способностями. Некоторые старцы Северной Руси трактовали Кощея как падшего Адама, а Ивана Царевича как «новозаветного человека». В других интерпретациях «народного Православия» Кощей символизировал греховное тело, похищенная им девушка – человеческую душу, а Иван Царевич – дух. Смерть Кощея трактовалась этими подвижниками, как очищение души от грехов.
В одной из сказок Кощей разоткровенничался: «Моя смерть далече: на море на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке – заяц, в зайце – утка, в утке – яйцо, а в яйце – смерть моя». Многие ученые увидели в этой «матрешке» интерпретацию модели вселенной: вода (море-океан), земля (остров), растения (дуб), животные (заяц), птицы (утка), а дуб – «мировое древо». Иными словами покончить с Кощеем можно, уничтожив миропорядок. Два других варианта убийства чароедя (согласно сказкам) – от коня и от собственной выпущенной стрелы (в былине об Иване Годиновиче).
Следует отметить, что в большинстве сказок смерть Кощея содержится не в самом яйце, а на кончике иглы. Булавка в народной культуре является предметом-оберегом и одновременно орудием порчи, при ритуальных действиях её следовало ломать и выбрасывать. Кроме того, в карельских, в коми и др. сказках упоминаются «сонные иголки» , которые нетрудно соотнести со сказкой о спящей красавице, которая уснула, уколовшись веретеном. Представления о близости сна и смерти сходны у многих народов.
Итак, атрибуты смерти Кощея – это не просто случайный набор, «несколько вложенных друг в друга волшебных животных или предметов». Все они имеют важное культурно-мифологическое значение, связаны с символикой смерти.
Сюжет «Смерть Кощея от коня» включает элемент сожжения и последующего развеивания по ветру его праха (сказка о Марье Моревне):
“Иван откормил жеребёнка на зелёных лугах, и вырос из него славный конь. Поехал он на коне за Марьей и снова её от Кощея увёз. Кощей попробовал было за ними угнаться, но теперь у Ивана конь был даже ещё лучше Кощеева коня. Долго ли, коротко ли, нагнал Кощей беглецов и хотел разрубить Ивана саблей, но Иванов конь ударил Кощея и размозжил ему голову. Иван развёл огонь и сжёг Кощея на костре, а пепел его пустил по ветру.”
В этом обряде можно найти отголоски языческих обрядов сожжения чучела. Например, сжигание в купальских кострах веток, а также куклы или чучела, вокруг которых перед этим совершались ритуальные действа, то есть налицо ярко выраженное отношение к культу предков, который связан, в свою очередь, с аграрными культами.
Примечательно, что расчленение тела в сказках идентично убийству, а собранное из кусков тело вновь становится живым после окропления его целящей и живой водой. Окончательная, а не временная смерть наступает, лишь когда персонаж «размётан по маковому зёрнышку» или сожжён. До тех пор каждая из сохранившихся частей может через цепь трансформаций вновь превратиться в целое и живое тело либо передать своё основное свойство новому владельцу.
Существует мнение, что «ритуальная порча» (разбивание, размельчение, разрубание) вещей, задействованных в похоронном обряде, предупреждала вторжение «иного мира» в упорядоченное пространство живых. Сюда относится битьё горшков после обмывания покойника или порча посуды, оставленной на кладбище. Возможно, в древности этот обычай относился к самому телу усопшего, которое преднамеренно калечили (разнимали на части) перед погребением .
Интересно (но, вероятно, случайно) и то, что ни один из вариантов сказок не говорит о погребении тела Кощея в земле. Невольно возникают ассоциации с заложными покойниками, которых чистая земля не принимает.
Таким образом, во всех сюжетах смерти Кощея нет случайных элементов. Здесь чётко прослеживаются символика смерти, характерная для народной традиции, космологическое описание мира. Заметны и отголоски древних погребальных ритуалов.
