Агония, кончина – момент “расставания души с телом”, требующий, по народным представлениям, ритуального оформления.

Отсутствие ритуала (в случае внезапной или “не своей” смерти) затрудняет переход души в иной мир. Разными магическими способами старались отогнать или обмануть Смерть. Украинцы в изголовье умирающего ставили крест и святую воду, чтобы туда “не встала” Смерть; широко известна быличка о человеке, который обманывал Смерть, переставляя свою кровать так, чтобы голова оказывалась на месте ног.

У восточных славян широко распространено представление о мучительной агонии колдунов, которые не могут умереть, пока не передадут свое знание. Душа колдуна “не хочет покидать тело”, в смертный час он начинает бегать по избе, бросаться на что попало, кричать, петь, смеяться.

В Болгарии изготовляли специальную свечу в рост умирающего, фитилем которой служила снятая с него мерка; свечу зажигали так, чтобы умирающий ее не видел, верили, что, когда свеча догорит, наступит смерть. Смерть без свечи считается великой бедой: умерший будет блуждать во тьме, не сможет видеть других покойников, станет вампиром; отсюда сербское проклятие: “Не дай ему Бог ни счастья, ни смертной свечи”. Болгары про умершего без свечи говорят: “Упустили го без свещ”, считая это позором и грехом для родных. Поляки считают, что свет свечи отгоняет от умирающего злых духов. Русские ставили в изголовье умирающего чашку с водой, чтобы душа, выйдя из тела, “обмыла свое лицо (крылья)”; по колыханию воды стерегущая душу старуха узнавала о смерти.

В попытке облегчить агонию прибегали к различным действиям. Перекладывали умирающего на пол, на землю, клали вдоль матицы, параллельно балкам потолка 9″чтоб по путям было”, “смерть не увидит лежащего поперек”), на место стола, к двери, за печь, в амбар, на место, где прежде кто-то умер, переворачивали ногами на место головы, поворачивали на (левый) бок, держали на руках. Подстилали солому (“на соломе человек рождается, на соломе и умирает”). Вынимали из-под головы перьевую подушку (“куриное перо не дает умереть”). Укрывали белым (нестираным) полотном, черным платком, иногда покрывали только лицо. Клали на грудь лемех, камень или землю с межи, яйцо, “запрягали” умирающего в ярмо.

Человек, рожденный в рубашке, не мог умереть, пока ее не принесут. Чтобы “пропустить душу” или пришедших за ней (“пропустить смерть”), расстегивали одежду, отворяли окна, двери, сундуки, снимали печную заслонку. В случае особенно тяжелой агонии просверливали дыры в потолке или стене, вбивали в потолок вилы или кол, поднимали матицу, разбирали потолок и крышу, печь. Умирающей ведьме приносили осинку-однолетку, сжигали на припечке цедилку; поджигали сметенный из ульев мусор и окуривали им хату, втыкали в порог иголку.

Сербы в районе Лесковца больного, который сильно мучился, выводили из дома, чтобы он “устремил свой взор к небу”, считая, что это поможет ему умереть. В Поморавье перебрасывали через дом шапку (женский платок) умирающего, в которую клали камень. Украинцы и поляки звонили в колокол (“звонили по душе”) или давали плату “на звон”. Обливали, кропили, поили водой – “святой”, “немой” (принесенной ночью молча), дождевой с крыши или из дорожной колеи. Окуривали ладаном, травами, дымом от оставшихся на берде ниток и т.п.

Повсеместно считается, что в момент кончины гаснет и падает с неба звезда. Кончина понимается как “второе рождение”, а сопровождающий ее ритуал во многом сходен с ритуалом родов.

(По материалам О.А. Терновской и С.М. Толстой)