В социальной психологии конфликт между желанием жить и осознанием смерти изучает теория управления ужасом (Terror management theory). Её создатели отталкивались от того, что именно он выступает главной движущей силой в жизни: человек, как любое живое существо, хочет жить, но осознаёт, что когда-нибудь умрёт. Ужас перед смертью — то, что пронизывает всю нашу жизнь и создаёт напряжение. Достаточно совсем маленького напоминания о смерти для того, чтобы человек начал испытывать сильную тревогу и пытаться совладать с этим страхом. 

Один из способов совладания — человек, которому напомнили о смерти, становится более патриотичным. Он ищет опору, хочет чувствовать себя сопричастным чему-то большому и сильному (своей стране, например) и думать о том, что как часть большой общности он бессмертен. Проводились такие эксперименты: одной группе испытуемых показывали нейтральные короткие фильмы, а другой — содержащие упоминание о смерти, а затем давали статью о стране с пропусками прилагательных. Те, кому напомнили о смертности, использовали больше положительных эпитетов: «хороший президент», «прекрасная страна» и так далее. 

То, что мы видим в кино, в новостях, напоминает нам о смертности, но куда сильнее наши переживания становятся, когда мы теряем близкого. Получается двойная нагрузка: страх и боль утраты, если близкий болен, и столкновение с тем, что я тоже не вечен. 

Идея смерти побуждает нас к жизни, заставляет делать что-то,  в чём мы продолжимся: писать научные статьи, заводить семью 

С точки зрения одного из направлений психотерапии, экзистенциального анализа и логотерапии, страх смерти невозможно побороть. Задача взрослого человека — принять тот факт, что он в какой-то момент умрёт. Ядро всех страхов и тревог — страх небытия, глобальной немощности. Он усиливается, если у человека нет ощущения исполненности, нет переживания «моя жизнь удалась, всё было не зря», — тогда может начаться активный поиск себя. Смерть уничтожает нас физически, но идея смерти побуждает нас к жизни, напоминает нам другой экзистенциальный психотерапевт, Ирвин Ялом. Заставляет делать что-то, в чём мы продолжимся: писать научные статьи, заводить семью и так далее; обостряет восприятие ценности настоящего момента и необходимости действовать. 

Когда человек переживает уход близких, смерть из далёкой идеи превращается в попутчика. Одновременно с горечью утраты смерть близкого несёт с собой взросление. В такие тяжёлые моменты особенно важно растождествиться с умершим человеком: осознать, напомнить себе, что это он ушёл, не я. Найти какие-то опоры. Кто-то испытывает гнев и возмущение, когда видит, что мир вокруг не изменился, земля не разверзлась, солнце светит как прежде и птички поют, а кого-то это, наоборот, успокаивает. Важно искать опору в самых повседневных вещах. В трудные минуты помогает внимание друзей и родственников, но ненавязчивое и деликатное. Походы в кино, на каток, путешествие — призывы радоваться жизни могут сделать хуже, такая активность подтачивает силы, а человек и так расходует много сил, горюя.

Танатотерапия — это практическая область оказания помощи. В чём? В контакте живущих с процессами смерти и умирания. Вы спросите: зачем? Каждый знает, что умрёт. Но в том-то и дело: зная об этом, человек всё равно не верит. И живёт, как в известном фильме «Тот самый Мюнхгаузен», как будто жизнь будет длиться целую вечность. Что хорошего в осознавании собственной смертности? Как минимум, это даёт большую наполненность жизни. 

Попробуйте голой рукой взять горячую сковородку. Что произойдёт? Вы отдёрните руку! Вот так мы разрываем контакт с реальностью смерти: cлишком сильные чувства, слишком горячо. Лучше не трогать: слишком отталкивающе. Как не бояться смерти? Во-первых, относиться к этой реальности с исключительным интересом. И тут есть чему удивляться. Во-вторых, различать физиологию страха смерти (она вся позитивна и нацелена на сохранение вас и человека как вида) и психологию страха смерти, с которой, конечно, надо работать. И, опять же, лучше это делать со специалистом-психологом, танатотерапевтом. 

Надо разобраться с теми, кто психологически не боится смерти. Это дети, влюблённые и воины 

Физиология страха смерти опирается на животные реакции: бегство — схватка (активность) или замирание (пассивность). Человеческое тело часто в таких ситуациях поступает афизиологично: подкашиваются колени, случается и расстройство желудка (феномен бойца перед боем), теряется чувствительность, сбивается дыхание. Поэтому важно уже на уровне перечисленных телесных процессов поддерживать человека. Чтобы разобраться с психологией страха смерти, вначале надо разобраться с теми, кто психологически не боится смерти. Таких — три категории (вспомните тех, кто в «Египетских ночах» Пушкина пошёл спать с Клеопатрой). Это дети («станьте как дети»), влюблённые и так называемые воины. В русской традиции смерть означает «с мерой». В основе их отсутствия страха смерти и лежит эта загадочная «мера». 

Смерть — в переходе, в зазоре между полярностями. У детей это отсутствие зазора между ними и миром, в который они включены. У влюблённых — между влюблёнными. 

У воинов — между жизнью и смертью, когда максимальной жизненностью наполнен и акт умирания. Такими же символическими видами смерти («с мерой») для нас являются полное расслабление (в противовес напряжению), сон (против бодрствования), оргазм (потеря контроля) и ещё несколько.